Другой мужик встречал. Кое-кто считает, что именно он и был настоящим отцом ВВ. Поискать что ли...
«Кое-кто считает»!!! Вот поищи, выясни кто этот «кое-кто», потом нам расскажешь. Сплетничаешь, как баба базарная…
Из найденного («Детство», ГКЦМ, 2009, стр. 385.):
Рассказы родителей о детстве и юности сына во многом отличались от информации, исходящей от других очевидцев того периода жизни Высоцкого. Эта информация не была какой-то грязью. Это был взгляд со стороны соседей и родственников на взаимоотношения между родителями и сыном. При жизни Семёна Владимировича и Нины Максимовны никто не хотел разрушать созданную ими идеалистическую картинку. Интервью с соседом по квартире Михаилом Яковлевым, книги двоюродной сестры Ирэны Высоцкой и жены Изы Высоцкой открыли новые факты, проливающие свет на детские и юношеские годы Владимира Высоцкого.
Да и сами родители к концу жизни стали понимать, что действительных фактов не скрыть. Так, Семён Владимирович в одном из интервью рассказал о том, что в 1947 году сын остался с ним не по взаимному соглашению, а через суд. В свою очередь, Нина Максимовна за год до своей кончины на вопрос «не брат ли Семёна Владимировича Алексей приходил в роддом за ней?» (на этой версии настаивает И.А.Высоцкая, двоюродная сестра поэта) горячо возразила: «Никогда! Всё придумали! Семён был в командировке. Семён откладывал командировку, всё время врал, что у него родился ребёнок и он не может ехать в командировку. У меня роды были назначены на 12-е число, и он к этому числу подготавливался, что ребёнок родился… А потом он уже ничего не мог, понимаете, нельзя уже было… «Где твой ребёнок, нет же!» И он вынужден был уехать в командировку. И встречал меня совершенно другой человек. Пока Семён Владимирович был жив, я никогда никому это не рассказывала, потому что я знала, что Семёну это будет неприятно. Потому что это была моя самая лучезарная любовь. Человек, с которым я не виделась пять лет, — и вдруг меня встречает из родильного дома. С Украины. Вот кто меня встречал, никакой Алексей никакого ребёнка в дом не вносил. Зачем это придумывать всё? Нет, этого не было…»