Зарегистрирован: 20 окт 2012, 06:43 Сообщений: 4705
|
А жизнь кругом бурлила...(заметки о том, как записывался музыкальный архив) В конце 1970-го года, в декабре, в составе группы Минсвязи по проектированию и строительству станции спутниковой связи, я уехал на Кубу. В это же время в Гавану приехала группа наших телефонисток с международной станции Москвы, Ну мы, естественно, там перезнакомились, делились своими впечатлениями о Кубе и рассказывали, кто где работает в Москве... В этой группе была Люся Орлова. Она работала начальником смены международной телефонной станции, и, как выяснилось, хорошо знала Владимира Высоцкого. Я, как я все нормальные люди, был поклонником Высоцкого, с его песнями я был знаком с конца 60-х годов, а Люся рассказывала об активных телефонных переговорах Володи с Мариной, это всё мне было интересно и Люся мне сказала: «А хочешь, я тебя с ним познакомлю?», и в театр на Таганке обещала сводить. Надо сказать, что и познакомиться с Высоцким для меня было из области фантастики, и в театр, куда не попасть и билетов не купить - тоже... В общем мы договорились, и когда я вернулся весной созвонился с Люсей... И вот мы с ней встретились, пошли в театр, и там она познакомила меня с Высоцким. Сами понимаете, чтО для обычного человека значило такое знакомство... Володя был очень обаятельный человек, это понятно актер все таки известный, но и общительный очень - говорит, не пропадай, телефонами мы обменялись. Он мне дал свой телефон и я ещё так удивился, Естественно, мы поговорили кто я, чем занимаюсь, где работаю. Я рассказал про НИИ Радио. Спутниковая связь... и так далее... Володя был очень внимательным слушателем и весь этот разговор, все мои рассказы он впитывал, как губка, - для него это вообще любимое занятие было - у него всегда была склонность ко всяким вещам, которые он не знает, вообще интерес к науке, технике, профессиям разным... С тех пор мы стали общаться довольно часто. Потом прошло какое-то время, может быть через несколько месяцев точно не помню, я предложил Володе датъ концерт у нас в НИИ Радио. Он говорит: «Нет проблем, пожалуйста». Таким образом, был организован этот концерт. Вернее, их было два. В первый раз полностью, битком зал был забит, человек 400 пришло, и не хватило мест, а там из министерства просились, вот и пришлось второй организовывать. Тогда концертов официальных Володя давать не мог, и они организовывались как «творческие встречи» и, разумеется, не афишировались особенно. Хотя партком держал ушки на макушке, тем не менее, они противодействия не оказывали. Партком парткомом, а Высоцкий Высоцким. И вот концерты состоялись. Я, конечно, видел неоднократно Володю в театре, но на концертах он просто гипнотизировал зал. Его воздействие на аудиторию было невероятным. За все время нашего знакомства с Высоцким я побывал, наверное, на десятках концертов, могу с уверенностью сказать, что среди современных эстрадных исполнителей нет таких, кто с ним мог бы сравниться по умению вести за собой публику. Я был на концертах с ним очень много. В другие закрытые институты его возил, И когда мы писали с ним пленки почти каждый день, я его много видел, мы были в простых отношениях более менее, но это было настолько завораживающе, гипноз какой-то. После Кубы я купил первый стерео магнитофон, AIWA катушечный, большой, и когда Володя узнал, что я радиоинженер и разбираюсь в звукозаписывающей аппаратуре, микрофонах, возник разговор, он говорит, я ктебе заеду посмотреть, повидаемся, может быть, чего и запишем. И мы договорились на какой-то день. Ко мне пришли два близких моих друга, я жил тогда на Обручева в комнате 10 метров в двухкомнатной квартире с соседкой, но соседки, слава Богу дома не было. Володя приехал в 12 ночи примерно после спектакля и до двух ночи мы записывали. Сразу пленку подготовили, и он был готов, во всяком случае, песни были новые в основном. Володя пел, и мы слушали сразу, как записали - ему очень понравилось, видимо, он на такой аппаратуре не писал раньше. Что-то ему не понравилось, когда он спел, помню, песню «Переворот в мозгах...» - там был какой-то куплет в конце, которого я не слышал потом. Вот я жалею, что ее стерли. А поверх он сразу записал что-то другое, а про эту песню тиши - потом спою. И мы записали, по-моему, 10 песен. Ну и стол мы подготовили, выпивка была, закуска, он, конечно, ничего не пил, потому что он из театра приехал и был ко всему прочему в завязке. И когда он уехал, мы уже, конечно это всё опять крутили, и наклюкались очень прилично. До утра мы так сидели, и соседи в доме вызвали милицию -и сказали, что там вот Высоцкий орет всю ночь, а это уже магнитофон был. Потом мы с ним в театре часто встречались, он на спектакли приглашал. Я на Матвеевской у него часто бывал, когда он там жил, и к маме его мы с ним приезжали на улицу Шверника. Не знаю почему, но как-то мы с ним быстро не то, чтобы сдружились, но, по крайней мере, он к себе допустил, как я это расцениваю. Много с кем довелось познакомиться у Володи, с Севой Абдуловым, например, с актерами театра на Таганке - с Бортником, Дыховичным, Хмельницким, Филатовым. Много было общения у Севки Абдулова... Марина Влади приезжала. Но когда она приезжала, то с ней круг общения Володя ограничивал, потому что всё-таки это Марина, но и тогда, тем не менее, мы общались, он просил помочь что-то сделать, куда-то поехать. Второй раз мы писали уже дома у Володи на Матвеевской. Я попросил своего товарища одного привезти специально из Японии систему, Володя за нее деньги заплатил - всё как положено. И вот тогда приблизительно или, скорее, во время первой записи возникла идея, что надо всё записать. Это была моя идея. Он говорит что да, конечно, это хорошо, - на что? И вот после купили эту технику - магнитофон «Акай», Пионер - там был усилитель, колонки - ему это жутко нравилось. Аппаратура была очень хорошая. В первый раз пленка была записана у меня. А дальше как бы пошло продолжение - на его аппаратуре дома у него. Писали мы всегда вдвоем - он никогда сам не писал. Но несколько условий мы оговорили. Первое, что я буду хранить архивы. Второе что это архивы дома у Володи не могут быть, потому что украдут - совершенно даже нет вопросов. Ппэтому я приходил со своими пленками и записывал. И уносил. Всё что ему нужно было я, естественно, переписывал. Он иногда просил для кого-то сделать. Это было нечасто. Промыслову в Моссовет, например, когда вопрос решался с квартирой. Одна кассета. Для Марины писал. Ещё кому-то для ребят писал. Мне сейчас трудно вспомнить... Мы начали писать. Было единственное что - репертуар он определял сам. Я его, например, просил песни из «Вертикали» записать, а он сказал: «Нет, то, что записано на студиях, для фильмов, писать не будем». Ну не будем, так не будем. Не писал он, конечно чужих вещей, Хотя некоторые песни других авторов он когда-то пел в компаниях, на концертах даже, объявляя, что это не его песня, Игоря Кохановского, например, «Бабье лето он пел. Но это мы не писали. И в общей сложности как я помню, мы записали около четырехсот песен. Иногда приходилось переписывать - мы начинали писать, а потом он сбивался или ему не понравилось что-то, и начинали заново. Или с голосом например что-то... Перематывали пленку и записывали заново. Поначалу разгон был хороший, а потом у него как-то этот энтузиазм спал... Он был всё время занят. То на съемках, то театр... Он сам говорил: «Давай запишем!» Я деликатно просил выбрать время. Дергать, конечно, не мог, не в тех отношениях мы были. Потом он много ездил по Союзу с концертами, понятно, - зарабатывание денег, все таки на Марину хотелось произвести впечатление. Он очень хотел всё-таки чувствовать себя человеком независимым. Естественно, дом этот, строительство, дача у Володарского, там много чего было. Накладывалось всё. И естественно, тормозило процесс. Писали не более 10 вещей за один раз. Трудно, во-первых, он пел, уставал. Восемь-десять песен. Когда писали, мы же не думали, что всё это кончится. Как это могло кончиться? Писали, чтобы был архив. Даже не архив, а такая базовая коллекция, он об архиве не думал, он хотел, чтобы был комплект хорошо записанных вещей. С которых можно, вот как он скажет, - Промыслову, или для Марины сделать запись, для матери, для отца. Да и уже в то время, у него пошли в Париже записи. И уже начали выпускать пластинки. Вообще пластинки это вопрос для него был принципиальный, это было очень сложно не только репертуар согласовать, а пробить песни вообще. Потом появилась у Бабека сумасшедшая аппаратура, с моей просто несоизмеримая - у него она стояла на даче в Барвихе. Там у него был каминный зал с огромными колонками киловаттными. А в смежной комнате сзади стояла эта вся аппаратура. Тогда это было очень круто. И Бабек его немножко записал. Володя начал и у Шемякина записывать... Дело в том, что к тому моменту пик его славы был такой серьезный, и предложений очень много было Володе... Он писал и у Саши Митты. Там когда они регулярно работали... Потом оркестр Гараняна, который у нас вышел на пластинках. Мы тогда ездили с ним на студию, когда он записывал с оркестром. На каких-то записях гараняновских я тоже был, просто слушал. Потом пластинка вышла. Это был, конечно, прорыв серьезный. Мы записывали всё время. Я не помню сейчас, когда процесс остановился, потому что общение все равно шло. Марина приезжала, он просил что-то помочь, с матерью с его иногда отвезти куда-нибудь что-то передать. Я тогда был холостой человек, я мог кататься как хотел - время было, в общем. Жизнь она ведь не только эти записи... Я вот, например, хорошо помню, как однажды пришлось Андрея Тарковского подвозить от Володи домой... Артура Макарова хорошо знал, Говорухина, Володарского, Вадима Туманова, Янкловича, Анатолия Гарагулю – знаменитого капитана «Грузии», Володю Борисова, Олега Халимонова В Пицунде отдыхали рядом - он с Мариной и её ребятами в санатории, а я дикарем. Я в курсе был конечно, что они туда едут. Я тоже был на машине и отдыхал дикарем. В Пицунду в то время было очень сложно попасть. И вот разбил я там на побережье палатку, машина рядом стояла. И вот Володя с ребятами приехали ко мне. А тут как раз подошел катер с военными моряками. А Марининым ребятам же интересно, и я сказал морякам, что вот. мол, Высоцкий и детям разрешили полазить по катеру. Ну ребята зашли посмотреть - поднялись на борт, а моряки в это время занимались исследованиями какими то на дне у них были акваланги. Маринивы дети попросились покататься, их там на веревке покатали, поплавали. Вот это я заснял на фотопленку, - у меня с собой фотоаппарат был, и я все это зафиксировал, значит. Ну это приятные моменты. В Одессу, Володя меня направлял к Анатолию Гарагуле на теплоход «Грузия» поплавать. С моей супругой мы ездили в круиз Одесса-Сухуми-Одесса. Тогда же он и сам прилетал в Одессу. Только не помню я, который год это был... Володя всегда поздравлял меня с днем рождения, а вот его день рождения был таким закрытым делом, - он вообще скрывался все время в эти дни. Единственно, я ему подарил гитару как-то на день рождения. Была гитара такая черная, он есть с ней на фотографиях. Я пошел в комиссионку на Баррикадной. Это было году в 1973-74. Я ее увидел в комиссионном магазине на Садовом кольце «Музыкальные инструменты» знаменитые. Семиструнная гитара рублей за 90, - по тем временам немалая цена, это было дорого, конечно. Говоря о цене, я имею в виду что гитара, видимо, была какая-то необычная, ручной работы. И я ее купил и когда я подарил, Володя просто обалдел. Он сразу понял, что это ручная работа. Так он был доволен, и мне было очень приятно. Потом он Петру её отдал, по-моему, Марининому сыну. Просто я ее не видел, она исчезла как-то, Через несколько лет это было уже. А так он много на ней играл. Саша Репников в то время появился. Он был поклонник творчества Высоцкого сумасшедший абсолютно, просто, наверное, как все мы, он тексты собирал и сборники эти печатал. Он у меня что-то брал слова уточнять, потом он сделал первый сборник, дал Володе, тот его читал, правил, и потом конечно этими текстами пользовался. Мы с ним были как-то у Люси Орловой на междугородней станции телефонной, по-моему на Таганке это было, я хорошо помню, что он пел для связисток и сказал, что сейчас Алла Пугачева должна приехать. И она не приехала тогда, он там пел, извинился и пел второе отделение. А связисткам все равно было, они и рады были. Тогда и Пугачеву никто не знал, она только начинала. А я ещё удивлялся, что за Алла Пугачева? Когда вышли пластинки Володины , я их коробками покупал и друзьям дарил. Он сам мне сначала подарил с дарственной надписью. И на Гамлете я часто бывал, раз десять, наверное. Вижу как-то у него в гримёрке на столе пачка фотографий лежит, где он в костюме Гамлета. Он говорит: «Хочешь, я тебе такую подарю?». Я говорю: «Конечно, Володя». И я никак не ожидал, что он такие проникновенные слова мне напишет. Вообще Володя был с друзьми и близкими мягок и внимателен. Вот я помню, он мне как-то привёз одну рубашку, которую в Париже купил - я проносил 8 лет. Вот такой вот Володин подарок. Хотя я бы сказал что на самом деле в его присутствии - я конечно не знаю, как другие - но мне кажется, что даже Сева Абдулов, ближайший друг, и то чувствовал себя несколько сдержано или скованно, без панибратства что ли. Это было связано именно с тем, что отношение к нему было такое - мы понимали, с кем рядом мы находимся. Я мог там сказать, допустим, Абдулову: «Севка, давай там мы с тобой сфотографируемся вместе...», например. С Володей я себе такого никогда не мог позволить. Я просто знаю, я видел, как другие люди к нему относились, более близкие, чем я, как это всё происходило. Это вообще вопрос психологически очень сложный. А потом, я считаю, что Володя был искусный гипнотизер. У него аура была очень сильная. Ну и обаяние, помноженное на колоссальную работоспособность, творчество вообще, на его песни замечательные, и роли в кино, в театре - давало такой вот фантастический результат когда его слушала вся страна. Вот вспоминаю эпизод даже, когда поэт один известный набросился на Володю чуть не с кулаками в ресторане ВТО. Мы были втроем с Севой Абдуловым, Володя, конечно, и я. И вот этот поэт (в хорошем подпитии) подходит к нашему столику и начинает зычным своим голосом на весь ресторан на Володю: «Ты думаешь что? Ты всю страну поставил перед собой на колени! Ты считаешь себя богом...» и тому подобное. И я вижу как у Володи сжимаются кулаки. А тот продолжает.., и тогда Володя так спокойно говорит Севке: «Убери его отсюда, а то я сейчас ему морду набью». Это к тому, что завистников у него хватало. Даже, наверное, и сейчас хватает. И при этом такой все-таки внимательный, через него половина его знакомых машины, например, ремонтировала, тогда это проблема почти неразрешимая была. Он на сервис знакомым мастерам звонил, и машину в ремонт ставили. Я вот тоже как-то долбанул крыло и он позвонил и сказал: «Поезжай, там тебе всё сделают без очереди». Записи это был такой элемент, а жизнь вокруг нас бурлила... 26-го июля 1980-го гола мне утром позвонила Вани Бортника жена Татьяна, я поехал на Малую Грузинскую проститься с Володей. И пробыл там всё время. Когда Володя умер, тогда Марина сказала, что надо как-то все архивы в порядок привести и вот собирание всех этих записей - это мой вопрос, поэтому я тогда начал их собирать, что у кого было, и Володины личные пленки остались тоже у меня. Фотографии собирать было поручено Чижкову, кино там и видео ещё кто-то занимался. Так эти пленки вот сохранились до сегодняшних дней.
_________________ Мы откроем нашим чадам правду - им не всё равно...
|
|