Владимир Высоцкий. Форум.

Особенно остро звучат строки баллад Высоцкого в сердцах поколения, оставшегося на развалинах почившего в бозе государства и осознает масштаб произошедшей катастрофы и степень своей вины

МЫ РВЁМ - И НЕ НАЙТИ КОНЦОВ

Мы рвем — и не найти концов.
Не выдаст черт — не съест свинья.
Мы — сыновья своих отцов,
Но блудные мы сыновья.

Приспичило и припекло!..
Мы не вернемся — видит Бог —
Ни государству под крыло,
Ни под покров, ни на порог.

Вранье —
ваше вечное усердие!
Вранье —
Безупречное житье!
Гнилье —
Ваше сердце и предсердие!
Наследство — к черту!
Все, что ваше — не мое!

К черту сброшена обуза,
Узы мы свели на нуль:
Нет у мамы карапуза,
Нет ни колледжа, ни вуза,
Нету крошек у папуль.

Довольно выпустили пуль —
И кое-где и кое-кто
Из наших дорогих папуль —
На всю катушку, на все сто!

Довольно тискали вы краль
От января до января.
Нам ваша скотская мораль
От фонаря — до фонаря!

Долой
Ваши песни, ваши повести!
Долой
Ваш алтарь и аналой!
Долой
Угрызенья вашей совести!
Все ваши сказки богомерзкие — долой!

Выжимайте деньги в раже,
Только стряпайте без нас
Ваши купли и продажи.
Нам — до рвоты ваши даже
Умиленье и экстаз!

Среди заросших пустырей
Наш дом — без стен, без крыши — кров.
Мы — как изгои средь людей,
Пришельцы из других миров.

Уж лучше где-нибудь ишачь,
Чтоб потом с кровью пропотеть, —
Чем вашим воздухом дышать,
Богатством вашим богатеть.

Плевать
Нам на ваши суеверия!
Кромсать
Все, что ваше, проклинать!
Как знать,
Что нам взять взамен неверия?
Но наши дети это точно будут знать!

Прорицатели, гадалки
Напророчили бедлам.
Ну, а мы уже на свалке —
В колесо фортуны палки
Ставим с горем пополам.

Так идите к нам, Мак-Кинли,
В наш разгневанный содом!
Вы и сам — не блудный сын ли?
Будет больше нас, Мак-Кинли…
Нет? Мы сами к вам придем!

ПЕСНЯ НЕ ВОШЕДШАЯ В ФИЛЬМ "БЕГСТВО МИСТЕРА МАК-КИНЛИ"

Это то, что я пытался объяснить И-Хе из Тюмени. Раз состоишь в поколении, осознавшем свою вину за развал государства, то прекрасно: кайся! Этого занятия хватит на всю оставшуюся жизнь. И отстань от других поколений, к развалу этого государства непричастных: сами разберутся, как им жить, - с Навальным или без.
Что И-Хе какой-то Навальный? Пусть сначала вырвет из себя все волосы в порядке коллективного покаяния за измену Родине, а уж потом принимается за Навального.

А И-Хе это кто?

И-ХА - это завсегдатай Куличек Илья Харитонов.
Я про него сочинил палиндром "Успех И-Хе - псу". Он почему-то обиделся вместо того, чтобы гордиться, что стал героем палиндрома.

Михаил Швейцер
ИЗ ВОСПОМИНАНИЙ СОФЬИ МИЛЬКИНОЙ и МИХАИЛА ШВЕЙЦЕРА

Впервые мы познакомились с Высоцким в Одессе. Это был 1967 год; мы снимали “Золотого теленка”, а он в то время снимался у Киры Муратовой в “Коротких встречах”. Знакомство произошло на квартире у нашего всеобщего друга Петра Тодоровского, одаренного оператора, начинающего режиссера и просто фантастического гитариста. Высоцкий пел в тот вечер много, с какой-то огромной радостью. Петя ему подыгрывал... Что он пел, трудно сейчас вспомнить – это был какой-то обвал – темпераментный, яркий – и ощущение подарка нам всем. Осталось впечатление о симпатичном, самобытном, сильном человеке, с которым очень хорошо находиться на одной территории. К этому прибавилось и убеждение, что это сказочно одаренный сочинитель и исполнитель.

Прошло пять лет. Мы начали работу над киноповестью Леонида Леонова “Бегство мистера МакКинли”. Нами был введен в сценарий и фильм персонаж уличного (хиппообразного) певца Билла Сичера, который должен был излагать, комментировать в своих балладах простым, грубовато-доходчивым языком улицы основные сюжетные, психологические и философские коллизии фильма, его героя. Но кто же будет играть Билла Сичера? Булат Окуджава? Он слишком лиричен, изыскан, мягок. А здесь – улица, пыль...

Дальше было так. Я позвонила Высоцкому.

– Владимир Семенович? Володя, мы хотим дать тебе посмотреть режиссерский сценарий. Прочти и скажи, не хотелось бы тебе в качестве сочинителя и исполнителя заняться балладами, которые намечены в виде подстрочников Швейцером.

Он сказал:
– Давайте!

Это было в пятницу.
В следующий четверг он позвонил и сказал:
– Мне очень нравится. Я берусь за эту работу.

Я предложила встретиться у нас дома.
– Хорошо, я приеду с гитарой. В воскресенье.

Он приехал в воскресенье. Пришел в такой коротенькой черной куртке, в этих обтянутых своих джинсах, с гитарой на такой тесемочке...

Это был уже поэт и исполнитель не только со всероссийской славой. Но он очень волновался. Вообще у него было какое-то преувеличенно серьезное отношение к “художественным авторитетам”, к творческой личности. Это в нем, ярком, резковатом человеке, выглядело ученически наивно. Нас это поразило и растрогало.

Тут ведь еще вот что: Высоцкий был первым, кому мы показали пока еще чисто бумажную затею. И ожидание его мнения чрезвычайно нервировало Швейцера.

А Высоцкий вдруг и говорит:
– Ребята! А я написал уже все баллады. Даже большие. Я вам их спою. Понравятся – хорошо, а нет – буду делать еще. А что лишнее – отбросим. Только я предупреждаю: они длинные.

И он сел на диван, поставил перед собой стул и вытащил стопку листов, исписанных карандашом. Он еще их даже наизусть не помнил! Дал мне эту пачку, чтобы я держала перед ним и снимала пропетые листы. Швейцер наладил свой старый “Грюндиг”. И Володя спел! Он спел “Балладу о маленьком человеке”, “Балладу об оружии”, “Балладу о Кокильоне”. Он спел грустную песню “Кто-то высмотрел плод, что неспел”, песню хиппи “Вот это да!” и сказал:

– Вот все это я написал для себя – я же буду играть этого Билла Сичера.

Он сам так прямо сказал; он спел еще “Балладу об уходе в рай”. Семь баллад. Швейцер был совершенно ошеломлен. Я уж не говорю о себе. Что же это за моцартианство?!

Почти все баллады были сняты. А в “Мистерии хиппи” – большая, многолюдная, в странной натурной декорации ночная сцена – Высоцкий был вдохновенно прекрасен.

Горькая участь постигла нас, Высоцкого и фильм. Под “сокращение” попали некоторые баллады, в том числе главная и лучшая – “Мистерия хиппи”.

Не зря в вечер премьеры в Доме кино (я, как обычно, сидела не в зале, а в фойе) по пустой лестнице вдруг простучали кованые каблуки Володи Высоцкого. Он только без слов махнул мне рукой: он не увидел своей лучшей сцены.


Софья Милькина и Владимир Высоцкий

ноябрь 1973 года

"В кино довольно сложно и менее плодотворно работать, чем, скажем, в театре. Например, я писал песни сейчас для двух последних моих фильмов - "Бегство мистера Мак-Кинли" и "Стрелы Робин Гуда". Ни там, ни там ничего не осталось. В "Мак-Кинли" кое-что осталось, какие-то ошметки, хотя сделали рекламу. В журнале написано, задают вопрос режиссеру: "А вот Высоцкий у вас будет играть, не будет ли он конкурировать с Банионисом?" А режиссер отвечает: "нет, дескать, не будет, они такие разные, и вообще Высоцкий будет петь как автор, как уличный певец, исполнять девять своих баллад". В результате, я посмотрел, там осталось их полторы, хотя я все девять написал. Все записал с оркестром. Работал просто как вол, потому что, во-первых, не про нас, а про них, да еще не сейчас, а в будущем. Вот, значит, попробуй. Ну вот. А в результате я пошел смотреть - там с гулькин нос осталось всего этого. В общем, довольно печальное зрелище. Понимаете? И всегда досада берет. А получилась простая очень вещь. Кроме того, что там были какие-то люди не согласны с текстами, или согласны - это уже бог им судья, это, знаете, кто как. Но там произошло еще другое: я писал песни трагические, отчаянные, очень-очень нервные, а... а кино получилось повествовательное, раздумчивое, довольно медлительное. Поэтому они не вошли. Кино-то не выбросишь. А песни можно. Вот они их и убрали. Такая же история была и в "Робин Гуде". Сказали, что баллады утяжеляют. И это случается довольно часто..."

БАЛЛАДА ОБ ОРУЖИИ

По миру люди маленькие носятся, живут себе в рассрочку,-
Плохие и хорошие, гуртом и в одиночку.

Хороших знаю хуже я -
У них, должно быть, крылья!
С плохими - даже дружен я,-
Они хотят оружия,
Оружия, оружия
Насилья!

Большие люди - туз и крез -
Имеют страсть к ракетам,
А маленьким - что делать без
Оружья в мире этом?

Гляди, вон тот ханыга -
В кармане денег нет,
Но есть в кармане фига -
Взведенный пистолет.

Мечтает он об ужине
Уже с утра и днем,
А пиджачок обуженный -
Топорщится на нем.

И с ним пройдусь охотно я
Под вечер налегке,
Смыкая пальцы потные
На спусковом крючке.

Я целеустремленный, деловитый,
Подкуренный, подколотый, подпитый!

Эй, что вы на меня уставились - я вроде не калека!
Мне горло промочить - и я сойду за человека.

Сходитесь, неуклюжие,
Со мной травить баланду,-
И сразу после ужина
Спою вам про оружие,
Оружие, оружие
балладу!

Большой игрок, хоть ростом гном,-
Сражается в картишки,
Блефуют крупно в основном
Ва-банк большие шишки.

И балуются бомбою,-
У нас такого нет,
К тому ж мы - люди скромные:
Нам нужен пистолет.

И вот в кармане - купленный
Обычный пистолет
И острый, как облупленный
Знакомый всем стилет.

Снуют людишки в ужасе
По правой стороне,
А мы во всеоружасе
Шагаем по стране.

Под дуло попадающие лица,
Лицом к стен! Стоять! Не шевелиться!

Напрасно, парень, за забвеньем ты шаришь по аптекам,-
Купи себе хотя б топор - и станешь человеком!

Весь вывернусь наружу я -
И голенькую правду
Спою других не хуже я
Про милое оружие,
Оружие, оружие
балладу!

Купить белье нательное?
Да черта ли нам в нем!
Купите огнестрельное -
Направо, за углом.

Ну, начинайте! Ну же!
Стрелять учитесь все!
В газетах про оружие -
На каждой полосе.

Вот сладенько под ложечкой,
Вот горько на душе:
Ухлопали художничка
За фунт папье-маше.

Ату! Стреляйте досыту -
В людей, щенков, котят,-
Продажу, слава господу,
Не скоро запретят!

Пока оружие здесь не под запретом,
Не бойтесь - всё в порядке в мире этом!

Не страшно без оружия - зубастой барракуде,
Большой и без оружия - большой, нам в утешенье,-
А маленькие люди - без оружия не люди:
Все маленькие люди без оружия - мишени.

Большие - лупят по слонам,
Гоняются за тиграми,
А мне, а вам - куда уж нам
Шутить такими играми!

Пускай большими сферами -
Большие люди занимаются,-
Один уже играл с "пантерами",
Другие - доиграются...

У нас в кармане "пушечка" -
Малюсенькая, новая,-
И нам земля - подушечка,
Подстилочка пуховая.

Кровь жидкая, болотная
Пульсирует в виске,
Синеют пальцы потные
На спусковом крючке.

Мы, маленькие люди,- на обществе прореха,
Но если вы посмотрите на нас со стороны -
За узкими плечами небольшого человека
Стоят понуро, хмуро дуры - две больших войны.

"Коль тих и скромен - не убьют"-
Всё домыслы досужие,-
У нас недаром продают
Любезное оружие!

А тут еще норд-ост подул -
Цена установилась сходная,-
У нас, благодаренье господу,
Страна пока свободная!

Ах, эта жизнь грошовая,
Как пыль,- подуй и нет!-
Поштучная, дешевая -
Дешевле сигарет.

И рвется жизнь-чудачка,
Как тонкий волосок,-
Одно нажатье пальчика
На спусковой крючок!

Пока легка покупка, мы все в порядке с вами,
Нам жизнь отнять - как плюнуть,- нас учили воевать!
Кругом и без войны - война, а с голыми руками -
Ни пригрозить, ни пригвоздить, ни самолет угнать!

Для пуль все досягаемы,-
Ни черта нет, ни бога им,
И мы себе стреляем и
Мы никого не трогаем.

Стрельбе, азарту все цвета,
Все возрасты покорны:
И стар и млад, и тот, и та,
И - желтый, белый, черный.

Опять сосет под ложечкой.
Привычнее уже
Убийца на обложечке,
Девулька в неглиже.

Мир полон неудачниками
С топориками в руке
И мальчиками с пальчиками
На спусковом крючке!

1974

Рабочий момент съемок. Будапешт, июль 1974 года


"...Я написал несколько больших баллад для фильма "Бегство мистера Мак-Кинли". Они делали большую рекламу этому, и написали, что я там играю чуть ли не главную роль, и что я там пою все баллады. Это вранье! Я там ничего не играю, потому что полностью вырезан, там вместо девяти баллад осталось полторы, и те - где-то на заднем плане. Поэтому не верьте! И в кино-то... на это, на фильм-то пойдите, но совсем без ожидания того, что вы там услышите мои баллады"
[В.В., Ростов-на-Дону, 1975 г.]

БАЛЛАДА О МАЛЕНЬКОМ ЧЕЛОВЕКЕ

Погода славная,
А это главное.
И мне на ум пришла мыслишка презабавная,-
Но не о господе
И не о космосе -
Все эти новости уже обрыдли до смерти.

Сказку, миф, фантасмагорию
Пропою вам с хором ли, один ли,-
Слушайте забавную историю
Некоего мистера Мак-Кинли -

Не супермена, не ковбоя, не хавбека,
А просто маленького, просто человека.

Кто он такой - герой ли, сукин сын ли -
Наш симпатичный господин Мак-Кинли,-
Валяйте выводы, составьте мнение
В конце рассказа в меру разумения.

Ну что, договорились? Если так -
Привет! Буэнос диас! Гутен таг!

Ночуешь в спаленках
В обоях аленьких
И телевиденье глядишь для самых маленьких.
С утра полчасика
Займет гимнастика -
Прыжки, гримасы, отжимание от пластика.

И трясешься ты в автобусе,
На педали жмешь, гремя костями,-
Сколько вас на нашем тесном глобусе
Весело работает локтями!
Как наркоманы - кокаин, и как больные,
В заторах нюхаешь ты газы выхлопные.

Но строен ты - от суеты худеют,
Бодреют духом, телом здоровеют.
Через собратьев ты переступаешь,
Но успеваешь, все же успеваешь

Знакомым огрызнуться на ходу:
"Салют! День добрый! Хау ду ю ду!"

Для созидания
В коробки-здания
Ты заползаешь, как в загоны на заклание.
В поту и рвении,
В самозабвении
Ты создаешь - творишь и рушишь в озарении.

Люди, власти не имущие!
Кто-то вас со злого перепою,
Маленькие, но и всемогущие,-
Окрестил безликою толпою.

Будь вы на поле, у станка, в конторе, в классе,-
Но вы причислены к какой-то серой массе.

И в перерыв - в час подлинной свободы -
Вы наскоро жуете бутерброды.
Что ж, эти сэндвичи - предметы сбыта.
Итак, приятного вам аппетита!

Нелегкий век стоит перед тобой,
И все же - гутен морген, дорогой!

Дела семейные,
Платки нашейные,
И пояса, и чудеса галантерейные,-
Цена кусается,
Жена ласкается,-
Махнуть рукою - да рука не подымается.

Цену вежливо и тоненько
Пропищит волшебник-трикотажник,-
Ты с невозмутимостью покойника
Наизнанку вывернешь бумажник.

Все ваши будни, да и праздники - морозны,
И вы с женою, как на кладбище, серьезны.

С холодных стен - с огромного плаката
На вас глядят веселые ребята,
И улыбаются во всех витринах
Отцы семейств в штанах и лимузинах.

Откормленные люди на щитах
Приветствуют по-братски: "Гутен таг!"

Откуда денежка?
Куда ты денешься?
Тебе полвека, друг, а ты еще надеешься?
Не жди от ближнего -
Моли всевышнего,-
Уж он тебе всегда пошлет ребенка лишнего!

Трое, четверо и шестеро...
Вы, конечно, любите сыночков!
Мировое детское нашествие
Бестий, сорванцов и ангелочков!

Ты улыбаешься обложкам и нарядам,
Но твердо веришь: удивительное рядом.

Не верь, старик, что мы за все в ответе,
Что дети где-то гибнут - те, не эти:
Чуть-чуть задуматься - хоть вниз с обрыва,-
А жить-то надо, надо жить красиво!

Передохни, расслабься - перекур!
Гуд дэй, дружище! Пламенный бонжур!

Ах, люди странные,
Пустокарманные,
Вы, постоянные клиенты ресторанные,-
Мошны бездонные,
Стомиллионные -
Вы наполняете, вы, толпы стадионные!

И ничто без вас не крутится -
Армии, правительства и судьи,
Но у сильных в горле, словно устрицы,
Вы скользите, маленькие люди!

И так о маленьком пекутся человеке,
Что забывают лишний ноль вписать на чеке.

Ваш кандидат - а в прошлом он лабазник -
Вам иногда устраивает праздник.
И не безлики вы, и вы - не тени,
Коль надо бросить в урны бюллетени!

А "маленький" - хорошее словцо,-
Кто скажет так - ты плюнь ему в лицо,-
Пусть это слово будет не в ходу!
Привет, Мак-Кинли! Хау ду ю ду!

1974